Исповедь

Я слышу, как ты дышишь в темноте.
Я вижу: догорает сигарета.
Тебе уютно в этой духоте,
А мне билет прислали с того света.

Сейчас оденешься, уйдешь,
Забыв проститься снова в спешке,
Не поцелуешь, не прижмешь.
Отправишься к своей, той, прежней.

Стираешь поцелуи, запах мой,
Чтоб только не заметила другая.
Ей на вопрос ответ простой:
Вдруг на работе задержали.

Тебе забавно стало лгать.
Она ведь любит, все прощает.
А с кем ты был, поймет опять
И про меня, конечно, знает.

А мне ее, поверь, так жаль…
Ведь слишком мы похожи с нею:
Одна любовь, одна печаль
И осознание потери.

Ведь ты ничей. Ты так, один,
Но вместе с тем ты весь для мира,
Король любовных паутин…
А дома ждет жена, два сына.

Твой взгляд, твои глаза, как мрак,
Одним ударом поразили.
Ты победитель без атак,
Меня глаза твои убили.

В тебя влюбленных, нас, твоих.
Уверена, немало в свете.
Мала тебе любовь двоих,
Ты жаждешь сразу все, как дети.

Но я устала ждать тебя,
Звонить, искать, мечтать о встрече,
Обнять, поцеловать моля,
Когда других целуешь вечно…

И я наскучила тебе,
Как многие, что были раньше.
Что делать? Ты так дорог мне,
Но не могу вдруг стать иначе…

И я решилась. Хватит мук.
Довольно сердце настрадалось.
Я жить хотела без разлук,
Без них умру. А ты остался…

В меня влюблялись сотни раз
Красивые и с верной кровью.
Не говорили лишних фраз,
Дарили мне любовь без боли.

Несчастная, я повелась
За черной молнией во взгляде,
Твоим глазам я отдалась,
Поддавшись жгучему проклятью.

Тебе, как дьяволу во тьме,
Я сердце отдала и душу
За поцелуй один тебе…
Но он, как я, тебе так скучен.

И я терзалась, я клялась,
Что вновь найду себе другого.
Но взгляд твой вспомню… и опять
Надеты адские оковы.

Я знала, с кем ты, кто она,
Я видела… их было много.
Мне все равно, лишь б ты всегда
Вдруг возвращался ненадолго.

Я не виню тебя. Забудь.
Другим не станешь ты, я знаю.
Лишь из побед твой соткан путь,
Обидно только, что теряю…

Достала капли и легла,
Хочу забыться в нашей келье.
Потом узнаешь: умерла,
Решившись выпить смерти зелье.

Мне интересно, ты придешь,
На гроб хоть взгляд последний бросишь?
Или к другой своей пойдешь,
Не смерти, а любви попросишь…

Не знаю, будешь ли читать
К тебе последнее посланье,
Но на прощание сказать
Хочу тебе, хоть и не тайна…

Последний вздох мой будет твой,
Твоими мысли все и чувства.
Твой образ заберу с собой,
В гробу не станет сердцу пусто.

Не верила, что так любить
Способно сердце человека…
Прошу тебя про все забыть.
Не принимай меня без смеха…

Тебе спасибо за любовь,
За ту, что я к тебе питала.
Пускай чрез час остынет кровь,
Но я любила, как мечтала.

Сожги письмо мое в огне
И память всю сотри, все встречи.
Не нужно помнить обо мне,
И так другими занят вечно…

Все. Я прощаюсь. Хватит слов.
И знаешь, мне совсем не жалко
Вдруг уходить, не сняв оков,
Там от любви не станет жарко.

Я чувствую, я ухожу.
Мне холодно, дышать уж нечем.
Но в мыслях я тебя держу.
Темно совсем, погасли свечи…

К наталье

Pourquoi craindrais-je de le dire?
C’et Margot qui fixe mon gout.

Так и мне узнать случилось,
Что за птица Купидон;
Сердце страстное пленилось;
Признаюсь — и я влюблен!
Пролетело счастья время,
Как, любви не зная бремя,
Я живал да попевал,
Как в театре и на балах,
На гуляньях иль в воксалах
Легким зефиром летал;
Как, смеясь назло амуру,
Я писал карикатуру
На любезный женский пол;
Но напрасно я смеялся,
Наконец и сам попался,
Сам, увы! с ума сошел.
Смехи, вольности — все под лавку,
Из Катонов я в отставку,
И теперь я — Селадон!
Миловидной жрицы Тальи
Видел прелести Натальи,
И уж в сердце — Купидон,
Так, Наталья! признаюся,
Я тобою полонен,
В первый раз еще, стыжуся,
В женски прелести влюблен.
Целый день, как ни верчуся,
Лишь тобою занят я;
Ночь придет — и лишь тебя
Вижу я в пустом мечтанье,
Вижу, в легком одеянье
Будто милая со мной;
Робко, сладостно дыханье,
Белой груди колебанье,
Снег затмившей белизной,
И полуотверсты очи,
Скромный брак безмолвной ночи —
Дух в восторг приводят мой!..
Я один в беседке с нею,
Вижу… девственну лилею,
Трепещу, томлюсь, немею…
И проснулся… вижу мрак
Вкруг постели одинокой!
Испускаю вздох глубокий,
Сон ленивый, томноокий
Отлетает на крылах.
Страсть сильнее становится,
И, любовью утомясь,
Я слабею всякий час.
Все к чему-то ум стремиться,
А к чему? — никто из нас
Дамам вслух того не скажет,
А уж так и сяк размажет.
Я — по-свойски объяснюсь.

Все любовники желают
И того, чего не знают;
Это свойство их — дивлюсь!
Завернувшись балахоном,
С хватской шапкой набекрень
Я желал бы Филимоном
Под вечер, как всюду тень,
Взяв Анюты нежну руку,
Изъяснять любовну муку,
Говорить: она моя!
Я желал бы, чтоб Назорой
Ты старался меня
Удержать умильным взором.
Иль седым Опекуном
Легкой, миленькой Розины,
Старым пасынком судьбины,
В епанче и с париком,
Дерзкой пламенной рукою
Белоснежну, полну грудь…
Я желал бы… да ногою
Моря не перешагнуть,
И, хоть по уши влюбленный,
Но с тобою разлученный,
Всей надежды я лишен.

Но, Наталья! ты не знаешь,
Кто твой нежный Селадон,
Ты еще не понимаешь,
Отчего не смеет он
И надеяться? — Наталья!
Выслушай еще меня:

Не владелец я Сераля,
Не арап, не турок я.
За учтивого китайца,
Грубого американца
Почитать меня нельзя,
Не представь и немчурою,
С колпаком на волосах,
С кружкой, пивом налитою,
И с цигаркою в зубах.
Не представь кавалергарда
В каске, с длинным палашом.
Не люблю я бранный гром:
Шпага, сабля, алебарда
Не тягчат моей руки
За Адамовы грехи.
— Кто же ты, болтун влюбленный? —
Взглянь на стены возвышенны,
Где безмолвья вечный мрак;
Взглянь на окна заграждены,
На лампады там зажжены…
Знай, Наталья! — я… монах!

Стихи

Ты мне снишься… порой я тебя представляю

Ты мне снишься… Порой я тебя представляю
Твои руки нежные, губы, глаза
Просто я безнадежно, так сильно скучаю
Каждый миг, как будто проходят года…

Не шаги, километры, что нас разделяют
И не час, а вечность дороги в пути
Между нами вселенские ветры играют,
Словно дети в прятки — попробуй найди.

Среди тысяч других … твое отражение
Аромат один слаще всяких духов,
Это слишком похоже на наваждение
И диагноз дан «пациент не здоров».

Только это не лечат, причину я знаю
Врач сказал бы так: «Вряд ли я помогу»…
Ты мне снишься… Я часто тебя вспоминаю,
А скорее совсем забыть не могу.

В бескрайнем, черном океане пустоты

В бескрайнем, черном океане пустоты
Звезда летела в вечность одиноко,
На поиски своей любви и красоты,
Без коих умирала она раньше срока.

Давно уже как в ее сердце стих огонь,
Зажечь который лишь любовь и сможет,
Иначе, ожидает ее крах и вечный сон,
Ничто спастись ей больше не поможет.

Ну вот, ее душа вдруг встрепенулась,
Почувствовав звезды прекрасной зов,
Лучом любви своей ее она коснулась,
Освободившись тем от фатума веков.

С тех пор, на небосводе ярко воссияло
Созвездие двух любящих сердец…
Живым огнем любви и ласки заиграло
Сокровище, прекрасного творения венец.

Невозможно, невозможно

Невозможно, невозможно
Жизнь представить без любви.
Сразу на душе тревожно,
В серой дымке меркнут дни.

Так чудесен, так чудесен
Путь, наполненный мечтой,
Громким шумом звонких песен,
Поцелуями, тобой…

Я мечтаю, я мечтаю,
Я люблю и я живу,
Смелой птицей ввысь порхаю,
Сны я вижу наяву.

Стихи

Мне бы встречи с тобой не знать

Мне бы встречи с тобой не знать
И не ведать с тобой разлуки,
Чтобы больше не вспоминать
Сладострастия нежной муки,
Чтобы нежность твоей руки
Не тревожила сердце снова,
Чтобы мысли как дураки
Не кричали в душе три слова.
— Я люблю тебя так и знай!
Ты мой Рай и моя погибель,
Мысли вылились через край,
Занесли в небесах нас в табель.
Нам проставили наперед,
Наших встреч и любви свершенья.
Слухи, домыслы — просто бред.
— Берегите же чувств свершенья!

Верность проверяется

Верность женщины проверяется, когда у ее мужчины нет ничего. Верность мужчины проверяется, когда у него есть все.

Твоих одежд воздушных я коснулся

Твоих одежд воздушных я коснулся,
и мелкие посыпались цветы
из облака благоуханной ткани.
Стояли мы на белых ступенях,
в полдневный час, у моря, и на юге,
сверкая, колебались корабли.
Спросила ты:
что на земле прекрасней
темно-лиловых лепестков фиалок,
разбросанных по мрамору?
Твои
глаза, твои покорные глаза,
я отвечал.
Потом мы побрели
вдоль берега, ладонями блуждая
по краю бледно-каменной ограды.
Синела даль. Ты слабо улыбалась,
любуясь парусами кораблей,
как будто вырезанными из солнца.