Ты письмо мое, милый, не комкай.

Ты письмо мое, Милый, не комкай.
До конца его, друг, прочти.
Надоело мне быть незнакомкой,
Быть чужой на Твоем пути.

Не гляди так, не хмурься гневно.
Я любимая, я Твоя.
Не пастушка, не королевна
И уже не монашенка я —

В этом сером, будничном платье,
На стоптанных каблуках…
Но, как прежде жгуче объятье,
Тот же страх в огромных глазах.

Ты письмо мое, милый, не комкай,
Не плачь о заветной лжи,
Ты его в Твоей бедной котомке
На самое дно положи.

Стихи

И ваши руки на моих плечах

Безумие не терпит пустоты
И наполняясь во спасенье бредом,-
Не веря в преднамеренность победы, —
Я наводил из прошлого мосты

Давным-давно немытое окно,
Пыль памяти скрывает чьи-то тени,
Вот скрипнули знакомые ступени
Издалека…вчера…давным-давно..

Обрывки фраз…оплывшая свеча…
Забытый вкус надпитого бокала…-
Здесь даже время двигаться устало,
Никто не хлопнет дверью сгоряча.

Размеренно…степенно…без потерь…
И только бред спасает от безумья,
Три точки…три тире…три точки- зуммер
Обрывки прошлого…Услужливый портье

Мне помогает выйти за порог.
Бросаю в ночь безропотное тело,
Которое внезапно опустело…
Забыл куда…забыл зачем…порой

Ты же знаешь, что я люблю

Ты же знаешь, что я люблю.
Зачем спрашивать?
Каждый день я тобой горю,
Словно падшая.

И в огонь за тебя пойду,
И над пропастью.
И грехи твои заберу,
Вместе с горестью.

Да, бывает такая любовь
Даже страшно.
Лишь бы рядом мне быть с тобой.
Остальное — неважно.

Я так хочу кричать о той большой любви

Я так хочу кричать о той большой любви,
Которую с тобой я только лишь узнала,
Но тайну не могу я никому открыть,
О чувствах только лишь я небу рассказала.

Боюсь, что не придешь ко мне уже ты завтра,
Я знаю счастье это по правде очень зыбко,
Держу любовь я в тайне, сама внутри сгораю,
И плачу я душою, но на губах улыбка.

Меж счастьем и тобой…

Наступит утро, будто бы впервые,
лучом присядет тихо на плечо.
Я — здесь, ты — там… Немыслимо чужие…
Ты стал другим, любимым палачом.

Наступит день, и снова будет небо
дождями плакать, радугой блистать.
Ты исчезаешь, вроде бы и не был,
как будто не заставил умирать.

Наступит вечер — время откровений;
утихнет ветер, сядет на карниз.
А ты скользишь вновь поцелуем, тенью,
а я шепчу: «Давай же! Отрекись!»

Наступит ночь и звезды разбегутся,
луну оставят в небе догорать.
А ты, зачинщик в сердце революций,
начнешь, как воздух, тихо исчезать.

Ну, целуй меня, целуй,

Ну, целуй меня, целуй,
Хоть до крови, хоть до боли.
Не в ладу с холодной волей
Кипяток сердечных струй.

Опрокинутая кружка
Средь веселых не для нас.
Понимай, моя подружка,
На земле живут лишь раз!

Оглядись спокойным взором,
Посмотри: во мгле сырой
Месяц, словно желтый ворон,
Кружит, вьется над землей.

Ну, целуй же! Так хочу я.
Песню тлен пропел и мне.
Видно, смерть мою почуял
Тот, кто вьется в вышине.

Увядающая сила!
Умирать — так умирать!
До кончины губы милой
Я хотел бы целовать.

Чтоб все время в синих дремах,
Не стыдясь и не тая,
В нежном шелесте черемух
Раздавалось: ‘Я твоя’.

И чтоб свет над полной кружкой
Легкой пеной не погас —
Пей и пой, моя подружка:
На земле живут лишь раз!

Не смотря ни на что.

Кто-то «в активном поиске», у кого-то «все сложно», а у меня — «все прекрасно». Не смотря ни на что.