Сонет 47

У сердца с глазом — тайный договор:
Они друг другу облегчают муки,
Когда тебя напрасно ищет взор
И сердце задыхается в разлуке.

Твоим изображеньем зоркий глаз
Дает и сердцу любоваться вволю.
А сердце глазу в свой урочный час
Мечты любовной уступает долю.

Так в помыслах моих иль во плоти
Ты предо мной в мгновение любое.
Не дальше мысли можешь ты уйти.
Я неразлучен с ней, она — с тобою.

Мой взор тебя рисует и во сне
И будит сердце, спящее во мне.

Ты мой единственный и мой любимый

Ты мой единственный и мой любимый,
На свете нет нигде счастливей нас,
С тобою годы пролетают не заметно,
Ты муж у меня – высший класс.
Люблю тебя так преданно, так сладко,
Люблю тебя, мой родной, одного,
Пусть в жизни не всегда бывает гладко,
Больше жизни люблю тебя всё равно.

Из цикла алиса: этюд 10

Пять миллионов душ в Москве,
И где-то меж ними одна.
Площадь. Парк. Улица. Сквер.
Она?
Нет, не она.
Сколько почтамтов! Сколько аптек!
И всюду люди, народ…
Пять миллионов в Москве человек.
Кто ее тут найдет?

Случай! Ты был мне всегда как брат.
Еще хоть раз помоги!
Сретенка. Трубная. Пушкин. Арбат.
Шаги, шаги, шаги.

Всё как прежде

Знаешь, я осталась прежней:
так же верю в чудеса,
и надеюсь без надежды,
и влюбляюсь без конца.
Изменить меня не сможет
даже самый страшный сон.
Ты пытался… Но ты тоже
оказался побеждён.
Я сказала, что хотела
и решила всё сама —
не твоё ведь это дело,
королев сводить с ума…
Видишь, я осталась прежней,
так же радуюсь и жду,
и надеюсь без надежды.
Всё как прежде: я живу!

Стихи

Уходя – уходи

— Однажды я вернусь…
— Когда? – Сама не знаю.
— Не пустят. – Ну и пусть.
— Ушедших не прощают.
Ушедших забывают
навсегда.
Ушедшим оставляют
города
и страны
для покоренья,
но не прощенье…
— Мда…
Странно…
Разве в том моя вина?
Ты понимаешь,
ведь они зовут меня
и города, и страны…
— Да.
Понимаю.
И потому, что понимаю
я не прощаю.
Ступай!
— Прощай!
— Прощаю…

Первая встреча

Мне минуло шестнадцать лет,
Но сердце было в воле;
Я думала весь белый свет —
Наш бор, поток и поле.

К нам юноша пришел в село:
Кто он? отколь? не знаю —
Но все меня к нему влекло,
Все мне твердило: знаю!

Его кудрявые власы
Вкруг шеи обвивались,
Как мак сияет от росы,
Сияли, рассыпались.

И взоры пламенны его
Мне что-то изъясняли;
Мы не сказали ничего,
Но уж друг друга знали.

Куда пойду — и он за мной.
На долгую ль разлуку?
Не знаю! только он с тоской
Безмолвно жал мне руку.

‘Что хочешь ты? — спросила я,-
Скажи, пастух унылый’.
И с жаром обнял он меня
И тихо назвал милой.

И мне б тогда его обнять!
Но рук не поднимала,
На перси потупила взгляд,
Краснела, трепетала.

Ты разлюбишь меня…

Ты разлюбишь меня…
Если все-таки станется это,
Повториться не сможет
Наше первое смуглое лето —
Все в росе по колено,
Все в укусах крапивы…
Наше первое лето —
Как мы были глупы и счастливы!

Ты разлюбишь меня…
Значит, яростной крымской весною,
Партизанской весной
Не вернешься ты в юность со мною.
Будет рядом другая —
Вероятно, моложе, яснее,
Только в юность свою
Возвратиться не сможешь ты с нею.

Теперь не умирают от любви —…

Теперь не умирают от любви —
Насмешливая трезвая эпоха.
Лишь падает гемоглобин в крови,
Лишь без причины человеку плохо.

Теперь не умирают от любви —
Лишь сердце что-то барахлит ночами.
Но ‘неотложку’, мама, не зови,
Врачи пожмут беспомощно плечами:
‘Теперь не умирают от любви…’

Разрываюсь я на части

Разрываюсь я на части,
Задыхаюсь и тону.
Нахожусь у дикой страсти
Я в невидимом плену.

Убивает, словно током,
Завлекающий твой взгляд.
Чувства пламенным потоком
Мое сердце бередят.