Сними с меня пальто печали…

Сними с меня пальто печали
И шарф отчаянья сорви,
Скажи, что и тебя ночами
Терзают приступы любви.

Что душу я твою заполнил
Собой до дна и до краев
И слышишь ты, как дышут волны
Моих цветных надежд и снов.

Скажи, что бьются беспрерывно
Десятки птиц в твое окно
Живым и разноцветным ливнем,
Как видел я разок в кино.

И чудится тебе в их криках,
Как-будто я тебя зову…
И не читаешь это в книге
А все с тобою наяву.

Что часто ветер сумасшедший,
Забив песком глаза и рот,
Хватает вдруг тебя за плечи
И к дому моему несет.

И ты бороться с ним не можешь,
И вырываешься с трудом…
А я скажу тебе, что то же
Случается с моим окном.

Что птицы бьются в окна ночью,
И голос твой меня зовет,
И ветер надо мной хохочет,
Когда забьет глаза и рот…

Я с трепетом жду наступления ночи

Я с трепетом жду наступления ночи,
Чтоб сказку скорее в быль превратить,
Исполнить все то, что ты сделать захочешь,
Фантазии тайные все воплотить!

Мы будем друг друга любить бесконечно,
Плевать, что соседи нам будут стучать!
Готова отдаться тебе я беспечно
И близости радость с тобою вкушать!

Шаги к тебе…

Шаги к тебе: по снежной целине,
По ровному и гладкому гудрону,
По первотравью, летом, по весне,
По листьями шуршащему газону –
Всё время нелегко давались мне,
Хоть никому не нанесли урону.

Шаги к тебе. Дыханье затая,
Волнуясь, как девчонка-малолетка,
Сама от беспокойства не своя,
Сникая, как обломанная ветка,
В твои, не отдалённые края,
В которых я бывала очень редко…

Шаги к тебе уже не проложу
Ни по какой накатанной дороге.
По лезвию, по острому ножу
Прошла бы вновь, до крови режа ноги…
Без лифта бы взлетела к этажу!…
Но подвела судьба свои итоги.

Как много тех, с кем можно лечь в постель

Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться,,,
И утром, расставаясь, улыбнуться,
И целый день, волнуясь ждать вестей.

Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено — и в радости, и в горе,
Быть рядом… Но при этом не любить…

Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.

Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полу взгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять…

Вот так и вьётся эта канитель —
Легко встречаются, без боли расстаются…
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель.
Все потому, что мало тех, с кем хочется проснуться.

Люблю я, но выхода нет у признаний

Меня разрывает на части от страсти,
Во сне подчиняюсь я чувственной власти,
И как от эмоций теперь не взорваться?
И как от желаний глубоких сдержаться?

Люблю я, но выхода нет у признаний.
Обыденность кроется тайной страданий.
Хочу я открыто любить, не таиться,
И чувствами полностью лишь насладиться!

Стихи

Видно, так заведено навеки…

Видно, так заведено навеки —
К тридцати годам перебесясь,
Всё сильней, прожженные калеки,
С жизнью мы удерживаем связь.

Милая, мне скоро стукнет тридцать,
И земля милей мне с каждым днем.
Оттого и сердцу стало сниться,
Что горю я розовым огнем.

Коль гореть, так уж гореть сгорая,
И недаром в липовую цветь
Вынул я кольцо у попугая —
Знак того, что вместе нам сгореть.

То кольцо надела мне цыганка.
Сняв с руки, я дал его тебе,
И теперь, когда грустит шарманка,
Не могу не думать, не робеть.

В голове болотный бродит омут,
И на сердце изморозь и мгла:
Может быть, кому-нибудь другому
Ты его со смехом отдала?

Может быть, целуясь до рассвета,
Он тебя расспрашивает сам,
Как смешного, глупого поэта
Привела ты к чувственным стихам.

Ну, и что ж! Пройдет и эта рана.
Только горько видеть жизни край.
В первый раз такого хулигана
Обманул проклятый попугай.

Стихи

Узнал тебя и ты меня узнала…

Узнал тебя
И ты меня узнала,
Когда столкнулись
Как-то на бегу,
И ты меня
В себя запеленала,
Чтоб не замерз
Когда-нибудь в снегу.

А я тебя
Запеленал надежно
В свои надежды
и цветные сны,
в свои мечты,
и грусть, и в плач бесслезный
И в песнь своей
Исчезнувшей весны.