Ты вчера позвонил…

Ты вчера позвонил… спустя месяц… но я не взяла трубку — думала так будет лучше для нас обоих… но ты перевернул весь мир вокруг меня своим пропущенным…

Знаешь, я уже давно привыкла

Знаешь, я уже давно привыкла
Жить с тобою без ответных чувств.
Между нами пропасть не возникла,
Но любить тебя теперь боюсь:

Ненадежность, неопределенность
Не дают свободно мне вздохнуть,
Лучше быть одной. Прошла влюбленность.
И прошу, ты обо мне забудь!

Стихи

Обида

Ты меня давно не понимаешь.
Я теперь стал хмур и нелюдим.
Расскажи о ком же ты мечтаешь?
Ведь любовь рассеялась как дым.

Отцвели, давно увяли розы.
С пепелища в высь умчался дым
И легли крещенские морозы.
Злой судьбой над именем моим.

Ты забыла в рай земной дорогу
И порой презрением греша.
Разбиваешь сердце по- немногу.
А страдает грешная душа.

И не стой в глазах передо мною.
Как тумана серо-сизый дым.
Пахнущий далёкою весною.
Когда был ещё я молодым.

Я пишу, возможно, некрасиво.
Но как болит от этих слов душа!.
Будь …счастлива, В моих глазах, курсивом.
Выводит остриё карандаша.

Стихи

Мне нравилась девочка в школе…

Мне нравилась девочка в школе…
Давно это было, давно,
Но я не забыл ее облик,
И вижу его, как в кино.

Казалась она мне красивой
На фоне и ночи, и дня,
Казалась мне сказочной дивой,
Родившейся ради меня.

А звали ее Марианна,
И Мэрою — девочки все.
Играла на фортепиано
И пела неплохо совсем.

А я был стеснительный мальчик
(Я мяч только смело гонял)
И даже ни разу я в танце
Тихонько ее не обнял.

И с ней не сидел я за партой
И не защищал от ребят,
Но знаю : любил ее жарко
И видеть ее был так рад!

Потом я оставил ту школу,
И наши пути разошлись,
И долго я был невеселый
И злился на подлую жизнь.

И где она нынче — не знаю,
И разницы нет никакой,
Но в памяти все ж занимает
Она уголочек большой.

И эту любовь мою помню
Мелодией Высших Вершин,
Которую кто-то исполнил
На струнах ребячьей души.

Я говорил: «ты хочешь, хочешь?

Я говорил: «Ты хочешь, хочешь?
Могу я быть тобой любим?
Ты счастье странное пророчишь
Гортанным голосом твоим.

А я плачу за счастье много,
Мой дом — из звезд и песен дом,
И будет сладкая тревога
Расти при имени твоем.

И скажут: ‘Что он? Только скрипка,
Покорно плачущая, он,
Ее единая улыбка
Рождает этот дивный звон’.

И скажут: «То луна и море,
Двояко отраженный свет,—
И после:— О какое горе,
Что женщины такой же нет!’»

Но, не ответив мне ни слова,
Она задумчиво прошла,
Она не сделала мне злого,
И жизнь по-прежнему светла.

Ко мне нисходят серафимы,
Пою я полночи и дню,
Но вместо женщины любимой
Цветок засушенный храню.

Нет, я не изменил. до старости глубокой

Нет, я не изменил. До старости глубокой
Я тот же преданный, я раб твоей любви,
И старый яд цепей, отрадный и жестокий,
Еще горит в моей крови.

Хоть память и твердит, что между нас могила,
Хоть каждый день бреду томительно к другой,-
Не в силах верить я, чтоб ты меня забыла,
Когда ты здесь, передо мной.

Мелькнет ли красота иная на мгновенье,
Мне чудится, вот-вот тебя я узнаю;
И нежности былой я слышу дуновенье,
И, содрогаясь, я пою.

Уходя – уходи

— Однажды я вернусь…
— Когда? – Сама не знаю.
— Не пустят. – Ну и пусть.
— Ушедших не прощают.
Ушедших забывают
навсегда.
Ушедшим оставляют
города
и страны
для покоренья,
но не прощенье…
— Мда…
Странно…
Разве в том моя вина?
Ты понимаешь,
ведь они зовут меня
и города, и страны…
— Да.
Понимаю.
И потому, что понимаю
я не прощаю.
Ступай!
— Прощай!
— Прощаю…

Моя любовь

Ну каким ты владеешь секретом?
Чем взяла меня и когда?
Но с тобой я всегда, всегда:
Днем и ночью, зимой и летом!

Площадями ль иду большими
Иль за шумным сижу столом,
Стоит мне шепнуть твое имя —
И уже мы с тобою вдвоем.

Когда радуюсь или грущу я
И когда обиды терплю я,
И в веселье тебя люблю я,
И в несчастье тебя люблю.
Даже если крепчайше сплю,
Все равно тебя люблю!

Говорят, что дней круговерть
Настоящих чувств не тревожит.
Говорят, будто только смерть
Навсегда погасить их может.

Я не знаю последнего дня,
Но без громких скажу речей:
Смерть, конечно, сильней меня,
Но любви моей не сильней.

И когда этот час пробьет
И окончу я путь земной,
Знай: любовь моя не уйдет.
А останется тут, с тобой.

Подойдет без жалоб и слез
И незримо для глаз чужих,
Словно добрый и верный пес,
На колени положит свой нос
И свернется у ног твоих.