С чувствами по жизни
Стихи блок
Я очень тоскую
Я очень тоскую,
Я б выискать рад
Другую такую,
Чем ехать назад.
Но где же мне руки
Такие же взять,
Чтоб так же в разлуке
Без них тосковать?
Где с тою же злостью
Найти мне глаза,
Чтоб редкою гостьей
Была в них слеза?
Чтоб так же смеялся
И пел ее рот,
Чтоб век я боялся,
Что вновь не придет.
Где взять мне такую,
Чтоб все ей простить,
Чтоб жить с ней, рискуя
Недолго прожить?
Чтоб с каждым рассветом,
Вставая без сна,
Таким же отпетым
Бывать, как она.
Чтоб, встретясь с ней взглядом
В бессонной тиши,
Любить в ней две рядом
Живущих души.
Не знать, что стрясется
С утра до темна,
Какой обернется
Душою она.
Я, с нею измучась,
Не зная, как жить,
Хотел свою участь
С другой облегчить.
Но чтобы другою
Ее заменить,
Вновь точно такою
Должна она быть;
Синий сапфир…
На доверии строится мир,
По измене вершат перемирье.
На кольце твоём синий сапфир
Чтит все тайны твои в изобилье.
Что ему до страданий моих.
Драгоценный союзник обмана,
Он сверкает в лучах золотых,
Без какого-то было изьяна.
Но вблизи, в СЕРДЦЕвине его
Приглядись! Червоточины трещин.
Оттого ли больнее всего
Находить их в сердцах наших женщин.
Не сапфир твоё сердце, но всё ж
И оно не безгрешно, уж коли —
Отразилась в нём трещиной ложь,
А в моём послеложие боли.
Перемирье, на что мне теперь?
Быть войне, до конечной разлуки.
У личины недавних потерь
Злой оскал недоверчивой суки.
Что ж щетинься, сквозь зубы рычи
На кольцо, где сапфир окаянный
Нацепила на палец руки,
От любви до беды безымянный.
Рай в шалаше
А я не люблю, когда слишком сладко,
И красные розы, брильянты в кольце.
Хочу, чтобы просто нам было жарко
Не в шубе из норки — от стука сердец.
Пускай все мечтают о муже-душке,
Который приносит мильон каждый день,
И пусть за деньги выходят подружки.
Такое «счастье» искать даже лень.
И мне не нужны коттеджи, Карибы,
Я, честно, согласна, на рай в шалаше,
Ведь так не согреет шуба, как милый,
Твоих одежд воздушных я коснулся
Твоих одежд воздушных я коснулся,
и мелкие посыпались цветы
из облака благоуханной ткани.
Стояли мы на белых ступенях,
в полдневный час, у моря, и на юге,
сверкая, колебались корабли.
Спросила ты:
что на земле прекрасней
темно-лиловых лепестков фиалок,
разбросанных по мрамору?
Твои
глаза, твои покорные глаза,
я отвечал.
Потом мы побрели
вдоль берега, ладонями блуждая
по краю бледно-каменной ограды.
Синела даль. Ты слабо улыбалась,
любуясь парусами кораблей,
как будто вырезанными из солнца.
Я люблю тебя!
Я люблю тебя! Я хочу рассказать тебе, как много в моей душе радости, когда я гляжу на тебя, любуюсь тобой! Ты для меня чудесный и очень дорогой мне человек. Мне так хочется, чтобы ты была счастлива.
Счастлив я, когда ты голубые…
Счастлив я, когда ты голубые
Очи поднимаешь на меня:
Светят в них надежды молодые —
Небеса безоблачного дня.
Горько мне, когда ты, опуская
Темные ресницы, замолчишь:
Любишь ты, сама того не зная,
И любовь застенчиво таишь.
Но всегда, везде и неизменно
Близ тебя светла душа моя…
Милый друг! О, будь благословенна
Красота и молодость твоя!
Одна
К ней всюду относились с уваженьем:
И труженик и добрая жена.
А жизнь вдруг обошлась без сожаленья:
Был рядом муж — и вот она одна…
Бежали будни ровной чередою.
И те ж друзья и уваженье то ж,
Но что-то вдруг возникло и такое,
Чего порой не сразу разберешь:
Приятели, сердцами молодые,
К ней заходя по дружбе иногда,
Уже шутили так, как в дни былые
При муже не решались никогда.
И, говоря, что жизнь почти ничто,
Коль будет сердце лаской не согрето,
Порою намекали ей на то,
Порою намекали ей на это…
А то при встрече предрекут ей скуку
И даже раздражатся сгоряча,
Коль чью-то слишком ласковую руку
Она стряхнет с колена иль с плеча.
Не верили: ломается, играет,
Скажи, какую сберегает честь!
Одно из двух: иль цену набивает,
Или давно уж кто-нибудь да есть.
И было непонятно никому,
Что и одна, она верна ему!
В легком танце
В легком танце закружились,
Голова идет по кругу,
Мысли просто провалились,
Как же мы нужны друг другу.
Хочу тебе признаться снова
Хочу тебе признаться снова:
Мой милый, я люблю тебя.
Пылинки я сдувать готова
С тебя, хороший мой, любя.
Во всем тебя я понимаю,
Обидишь – все равно прощу.
Быть нежной, кроткой обещаю.
Уйти захочешь – отпущу.
Скажу: «Лети, мой сизокрылый!»
Желая счастья – не солгу.
Но только дом тебе, любимый,
Я, так и знай, тогда сожгу.
Сижу на подоконнике
Сижу на подоконнике, настежь открыто окно, курю… по щеке медленно скатывается чёрная слеза… а в голове пульс тихо стучит: «и всё равно я люблю тебя»