С чувствами по жизни
Стихи о любви брюсов
И впервые мы проснулись рядом
…И впервые мы проснулись рядом
смутным утром будничного дня.
Синим-синим, тихим-тихим взглядом
ты глядел безмолвно на меня.
Есть минута счастья и печали,
и черты меж них не провести…
Именно об этом мы молчали
первым утром страдного пути.
Я хочу быть твоею милой
Я хочу быть твоею милой.
Я хочу быть твоею силой,
свежим ветром,
насущным хлебом,
над тобою летящим небом.
Если ты собьешься с дороги,
брошусь тропкой тебе под ноги
без оглядки иди по ней.
Если ты устанешь от жажды,
я ручьем обернусь однажды,—
подойди, наклонись, испей.
Если ты отдохнуть захочешь
посредине кромешной ночи,
все равно —
в горах ли, в лесах ли,—
встану дымом над кровлей сакли,
вспыхну теплым цветком огня,
чтобы ты увидал меня.
Всем, что любо тебе на свете,
обернуться готова я.
Подойди к окну на рассвете
и во всем угадай меня.
Это я, вступив в поединок
с целым войском сухих травинок,
встала лютиком у плетня,
чтобы ты пожалел меня.
Это я обернулась птицей,
переливчатою синицей,
и пою у истока дня,
чтобы ты услыхал меня.
Это я в оборотном свисте
соловья.
Распустились листья,
в лепестках — роса.
Это — я.
Это — я.
Облака над садом…
Хорошо тебе?
Значит, рядом,
над тобою — любовь моя!
Я узнала тебя из многих,
нераздельны наши дороги,
понимаешь, мой человек?
Где б ты ни был, меня ты встретишь
все равно ты меня заметишь
и полюбишь меня навек.
Чудачка
Одни называют ее чудачкой
И пальцем на лоб — за спиной, тайком.
Другие — принцессою и гордячкой,
А третьи просто синим чулком.
Птицы и те попарно летают,
Душа стремится к душе живой.
Ребята подруг из кино провожают,
А эта одна убегает домой.
Зимы и весны цепочкой пестрой
Мчатся, бегут за звеном звено…
Подруги, порой невзрачные просто,
Смотришь — замуж вышли давно.
Вокруг твердят ей: — Пора решаться.
Мужчины не будут ведь ждать, учти!
Недолго и в девах вот так остаться!
Дело-то катится к тридцати…
Неужто не нравился даже никто? —
Посмотрит мечтательными глазами:
— Нравиться нравились. Ну и что? —
И удивленно пожмет плечами.
Какой же любви она ждет, какой?
Ей хочется крикнуть: ‘Любви-звездопада!
Красивой-красивой! Большой-большой!
А если я в жизни не встречу такой,
Тогда мне совсем никакой не надо!’
Все равно только ты
-Я тебе изменила. Прости.
Я пошла по другому пути.
Это ветер с пути меня сбил!
Все равно только ты мне мил!
Я жалею об этом теперь.
Я люблю тебя. Верь мне, верь!
Это дождь мне глаза застелил!
Все равно только ты мне мил!
Не пойму, что случилось тогда.
Это наша с тобой беда!
Это сердце мне гром разбил!
Все равно только ты мне мил!
-Я тебя уж давно простил,
Верю я, что тебе я мил!
Хоть изменой меня предала,
Все равно только ты мне мила!
В наше счастье
Веры больше нету.
Мне обидно,
Что в чужом краю
Принял я за чистую монету
Легкую привязанность твою.
И не то мне жаль,
Что, пламенея,
Я тебя и нежил и ласкал.
Жаль мне то,
Что, от тебя пьянея,
Я своей любимой
Не искал.
Поглядеть бы
На любовь-потерю,
Тронуть кудри
Ласковой рукой…
В мире есть такая.
Я не верю,
Чтобы в мире
Не было такой.
Может, поздно?
В муках угрызений
Сердце бьется
В поисках порук.
В мире было столько
Потрясений,
Сколько было горестей…
А вдруг?..
Может быть,
В надежде тосковала,
Все ждала
И уставала ждать?..
Может, ей меня
Недоставало,
Чтобы жить
И в жизни устоять?..
Есть такая!
Каторжной работой
Сто каналов
К ней готов прорыть.
Если сердце
Бьется для кого-то,
Значит, этот кто-то
Должен быть.
Сияла ночь. луной был полон сад. лежали…
Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали,
Как и сердца у нас за песнею твоей.
Ты пела до зари, в слезах изнемогая,
Что ты одна — любовь, что нет любви иной,
И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой.
И много лет прошло, томительных и скучных,
И вот в тиши ночной твой голос слышу вновь,
И веет, как тогда, во вздохах этих звучных,
Что ты одна — вся жизнь, что ты одна — любовь,
Что нет обид судьбы и сердца жгучей муки,
А жизни нет конца, и цели нет иной,
Как только веровать в рыдающие звуки,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой!
Я люблю тебя злого, в азарте работы
Я люблю тебя злого, в азарте работы,
В дни, когда ты от грешного мира далек,
В дни, когда в наступленье бросаешь ты роты,
Батальоны, полки и дивизии строк.
Я люблю тебя доброго, в праздничный вечер,
Заводилой, душою стола, тамадой.
Так ты весел и щедр, так по-детски беспечен,
Будто впрямь никогда не братался с бедой.
Я люблю тебя вписанным в контур трибуны,
Словно в мостик попавшего в шторм корабля,—
Поседевшим, уверенным, яростным, юным —
Боевым капитаном эскадры «Земля».
Ты — землянин. Все сказано этим.
Не чудом — кровью, нервами мы побеждаем в
борьбе.
Ты — земной человек. И, конечно, не чужды
Никакие земные печали тебе.
И тебя не минуют плохие минуты —
Ты бываешь растерян, подавлен и тих.
Я люблю тебя всякого, но почему-то
Тот, последний, мне чем-то дороже других…
Рождена для тебя
Я была рождена для тебя,
Как луна для небес
И как вьюга для снега,
Как искра для огня,
Как кутеж для повес
И как выход в стене для побега.
Но одно непонятно,
Одно подвело,
В тупике из-за малости самой.
Получилось, что сам ты
Когда-то давно,
Как бы это казалось ни странно,
Ты, ты, ты, тот, кто послан,
Кто мой, для меня,
О ком сердце болит и страдает,
Оказалось, родился ты не для меня,
Не по мне твое сердце вздыхает…
Глаза твои хмурятся…
Глаза твои хмурятся,
горькие, мрачные,
тянется, курится
зелье табачное,
слоятся волокна
длинные, синие,
смотрится в окна
утро бессильное.
Сердце не греется,
дело не ладится,
жизнь драгоценная
попусту тратится.
Может быть, кажется,
может быть, чудится,
что ничего уже в жизни
не сбудется…
Думаю с грустью:
чего я стою?
На что гожусь я? —
место пустое!
Чего я стою
с любовью моею,
если помочь тебе
не умею?
Как же я тебя люблю…
как же я тебя люблю….я не могу без тебя…твоих глаз ,рук и прикосновений…