Мне с тобой так важно быть рядом

Когда в сердце любовь и нежность,
Все проблемы, дела по плечу,
В моих мыслях твой дивный образ,
Я над миром как птица лечу!

Мне с тобой так важно быть рядом,
Отражаться в любимых глазах
И смотреть, как блики от солнца
Пляшут в темных твоих волосах!

Меж счастьем и тобой…

Наступит утро, будто бы впервые,
лучом присядет тихо на плечо.
Я — здесь, ты — там… Немыслимо чужие…
Ты стал другим, любимым палачом.

Наступит день, и снова будет небо
дождями плакать, радугой блистать.
Ты исчезаешь, вроде бы и не был,
как будто не заставил умирать.

Наступит вечер — время откровений;
утихнет ветер, сядет на карниз.
А ты скользишь вновь поцелуем, тенью,
а я шепчу: «Давай же! Отрекись!»

Наступит ночь и звезды разбегутся,
луну оставят в небе догорать.
А ты, зачинщик в сердце революций,
начнешь, как воздух, тихо исчезать.

К ней

Травы одеты
Перлами.
Где-то приветы
Грустные
Слышу,- приветы
Милые…

Милая, где ты,-
Милая?

Вечера светы
ясные,-
Вечера светы
Красные…
Руки воздеты:
Жду тебя…

Милая, где ты,-
Милая?

Руки воздеты:
Жду тебя.
В струях Леты,
Смытую
Бледными Леты
Струями…

Милая, где ты,-
Милая?

Я была единственной на свете…

Я была единственной на свете.
Ты влюбился сразу, вероятно,
В том далёком и горячем лете…
Не скажу, что было неприятно,

Не скажу, что полная взаимность
Мною ощущалась, но, однако,
Наша столь внезапная интимность
Вид имела некоего знака.

Ярость августовского светила,
Пыльная листва над головами…
Словно неумеренная сила
Молнии кидала между нами.

Мы не знали, что случится дальше,
Нам пока будильник не пропикал…
В город нас с тобой, всех прочих раньше,
Привезли родители с каникул.

Как только меня моя жизнь не учила…

Как только меня моя жизнь не учила!
Последний профан научиться бы смог.
Но тянет меня к ней какая-то сила
И снова планета плывёт из-под ног.
И снова весна.
Распускаются листья.
А старые подле гниют.
Ну и пусть.
О чём мне жалеть?
Я так сладко ошибся,
Что если смогу —
То ещё ошибусь.

Я ещё ребёнок…

Я ещё ребёнок… Верю, что у меня дома живет бабайка и каждый вечер прошу его отдать моего любимого, и отправить его в мой сон

К н.и….

Я не достоин, может быть,
Твоей любви: не мне судить;
Но ты обманом наградила
Мои надежды и мечты,
И я всегда скажу, что ты
Несправедливо поступила.
Ты не коварна, как змея,
Лишь часто новым впечатленьям
Душа вверяется твоя.
Она увлечена мгновеньем;
Ей милы многие, вполне
Еще никто; но это мне
Служить не может утешеньем.
В те дни, когда, любим тобой,
Я мог доволен быть судьбой,
Прощальный поцелуй однажды
Я сорвал с нежных уст твоих;
Но в зной, среди степей сухих,
Не утоляет капля жажды.
Дай бог, чтоб ты нашла опять,
Что не боялась потерять;
Но… женщина забыть не может
Того, кто так любил, как я;
И в час блаженнейший тебя
Воспоминанье встревожит!
Тебя раскаянье кольнет,
Когда с насмешкой проклянет
Ничтожный мир мое названье!
И побоишься защитить,
Чтобы в преступном состраданье
Вновь обвиняемой не быть!

Обещания

Обещания, кидай их в топку.
Пусть горят, синим пламенем.
Ведь от них никакого толку.
Грош-цена обещаниям.
Мелкий дождь застучит по крышам,
Пробежит под зонтом куда-то,
Та, что раньше была ближе.
Та, что раньше была рядом.
Пробежит, никогда не спросит,
Сколько лет прошло, сколько зим.
Беглый взгляд исподлобья бросит
И опять убегает с ним.
И неважно уже, неважно,
Сколько было у вас — «Привет»,
Те промокшие обещания
Пьешь вприкуску с чаем, в обед.
Ты давно уже сбился со счета,
Сколько было у вас — «Прощай»,
Обещания, какого черта?!
Лучше просто не обещай.
Не звонишь и не просишь встречи,
И всерьез, уже свыкся с тем,
Что любовь ее быстротечная,
Достается, наверное, всем.
Утопает в листве сентябрь,
Полыхает рыжий огонь.
И вновь бежит под зонтом куда-то,
Та, что раньше жила тобой.