С чувствами по жизни
Стихи короткие
Снова ее образ перед глазами.
Снова ее образ перед глазами. Снова мысли в голове лишь о ней одной. Что со мной творится, я и сам не знаю. Но уже не в силах совладать с собой. И я не знаю, будем вместе или разойдемся. Я не знаю, что нам уготовила судьба. Но лишь одно я смогу сказать тебе точно — В этой жизни я не буду счастлив без тебя. Дни и ночи, все слилось в едино. И не важно: лучи солнца или блеск луны, Осветят мне путь. Ты мне будешь ориентиром, Если вдруг я не буду знать куда идти. я тебя люблю (Ayana)!
Улыбаюсь, а сердце плачет
Улыбаюсь, а сердце плачет
в одинокие вечера.
Я люблю тебя.
Это значит —
я желаю тебе добра.
Это значит, моя отрада,
слов не надо и встреч не надо,
и не надо моей печали,
и не надо моей тревоги,
и не надо, чтобы в дороге
мы рассветы с тобой встречали.
Вот и старость вдали маячит,
и о многом забыть пора…
Я люблю тебя.
Это значит —
я желаю тебе добра.
Значит, как мне тебя покинуть,
как мне память из сердца вынуть,
как не греть твоих рук озябших,
непосильную ношу взявших?
Кто же скажет, моя отрада,
что нам надо,
а что не надо,
посоветует, как же быть?
Невозможно, невозможно
Невозможно, невозможно
Жизнь представить без любви.
Сразу на душе тревожно,
В серой дымке меркнут дни.
Так чудесен, так чудесен
Путь, наполненный мечтой,
Громким шумом звонких песен,
Поцелуями, тобой…
Я мечтаю, я мечтаю,
Я люблю и я живу,
Смелой птицей ввысь порхаю,
Сны я вижу наяву.
Сатана
Ей было двенадцать, тринадцать — ему.
Им бы дружить всегда.
Но люди понять не могли: почему
Такая у них вражда?!
Он звал ее Бомбою и весной
Обстреливал снегом талым.
Она в ответ его Сатаной,
Скелетом и Зубоскалом.
Когда он стекло мячом разбивал,
Она его уличала.
А он ей на косы жуков сажал,
Совал ей лягушек и хохотал,
Когда она верещала.
Ей было пятнадцать, шестнадцать — ему,
Но он не менялся никак.
И все уже знали давно, почему
Он ей не сосед, а враг.
Он Бомбой ее по-прежнему звал,
Вгонял насмешками в дрожь.
И только снегом уже не швырял
И диких не корчил рож.
Выйдет порой из подъезда она,
Привычно глянет на крышу,
Где свист, где турманов кружит волна,
И даже сморщится:- У, Сатана!
Как я тебя ненавижу!
А если праздник приходит в дом,
Она нет-нет и шепнет за столом:
— Ах, как это славно, право, что он
К нам в гости не приглашен!
И мама, ставя на стол пироги,
Скажет дочке своей:
— Конечно! Ведь мы приглашаем друзей,
Зачем нам твои враги?!
Ей девятнадцать. Двадцать — ему.
Они студенты уже.
Но тот же холод на их этаже,
Недругам мир ни к чему.
Теперь он Бомбой ее не звал,
Не корчил, как в детстве, рожи,
А тетей Химией величал,
И тетей Колбою тоже.
Она же, гневом своим полна,
Привычкам не изменяла:
И так же сердилась:- У, Сатана! —
И так же его презирала.
Был вечер, и пахло в садах весной.
Дрожала звезда, мигая…
Шел паренек с девчонкой одной,
Домой ее провожая.
Он не был с ней даже знаком почти,
Просто шумел карнавал,
Просто было им по пути,
Девчонка боялась домой идти,
И он ее провожал.
Потом, когда в полночь взошла луна,
Свистя, возвращался назад.
И вдруг возле дома:- Стой, Сатана!
Стой, тебе говорят!
Все ясно, все ясно! Так вот ты какой?
Значит, встречаешься с ней?!
С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной!
Не смей! Ты слышишь? Не смей!
Даже не спрашивай почему! —
Сердито шагнула ближе
И вдруг, заплакав, прижалась к нему:
— Мой! Не отдам, не отдам никому!
Как я тебя ненавижу!
Девочка моя, я испытываю к тебе…
Девочка моя, я испытываю к тебе невероятно большое и воистину прекрасное чувство, без которого человек не живет, а просто существует… Это — любовь. Ты для меня всё и даже больше, ты — та, ради которой я живу и дышу. Я люблю тебя и буду любить вечно!
Приходить к тебе
Приходить к тебе,
чтоб снова
просто вслушиваться в голос
и сидеть на стуле, сгорбясь,
и не говорить не слова.
Приходить,
стучаться в двери,
замирая, ждать ответа…
Если ты узнаешь это,
то, наверное, не поверишь,
то, наверно, захохочешь,
скажешь:
‘Это ж глупо очень…’
Скажешь:
‘Тоже мне —
влюблённый!’ —
и посмотришь удивлённо,
и не усидишь на месте.
Будет смех звенеть рекою…
Ну и ладно.
Ну и смейся.
Я люблю тебя
такою.
Она
В напрасных поисках за ней
Я исследил земные тропы
От Гималайских ступеней
До древних пристаней Европы.
Она забытый сон веков,
В ней несвершенные надежды.
Я шорох знал ее шагов
И шелест чувствовал одежды.
Тревожа древний сон могил,
Я поднимал киркою плиты…
Ее искал, ее любил В чертах
Микенской Афродиты.
Пред нею падал я во прах,
Целуя пламенные ризы
Царевны Солнца — Таиах
И покрывало Монны Лизы.
Под шум молитв и дальний звон
Склонялся в сладостном бессилье
Пред ликом восковых Мадонн
На знойных улицах Севильи.
И я читал ее судьбу
В улыбке внутренней зачатья,
В улыбке девушек в гробу,
В улыбке женщин в миг объятья.
Порой в чертах случайных лиц
Ее улыбки пламя тлело,
И кто-то звал со дна темниц.
Из бездны призрачного тела.
Но неизменная не та
Она скользит за тканью зыбкой,
И тихо светятся уста
Неотвратимою улыбкой.
Как болит мое сердце опять
Как болит мое сердце опять,
Словно рвется кусками на части,
Я не знаю, кто только сказал,
Что любовь – настоящее счастье?
Это — мука, ужасная боль,
Это – темный душевный туман,
Это – бедного сердца неволя,
Это – разума подлый обман.
В мыслях нет той былой чистоты,
Я от чувств этих просто сгораю,
Я не вижу земной красоты,
Как уйти от любви я не знаю.
Признание
Мне б и вечности было мало
Чтобы руки твои целовать
Мне бы стать твоим одеялом
Чтоб ночами тебя укрывать
Мне бы стать волною морскою
Чтоб ласкать твою нежную грудь
Я влюбился в тебя, не скрою
Я в любви не боюсь утонуть
Мне бы стать мотыльком вечерним
Чтоб на свечке твоей сгореть
Мне бы стать твоим воином верным
Чтоб в бою за тебя умереть
Мне бы стать у клена травою
Чтобы ты могла отдохнуть
Я влюбился в тебя, не скрою
Я в любви не боюсь утонуть
Мне бы стать снежинкою белой
Прикоснуться к твоей щеке
Мне бы стать земляникою спелой
Чтоб растаять на языке
Мне бы стать кирпичной стеною
Чтоб тебе прикоснуться к ней
Я влюбился в тебя, не скрою
И любовь эта все сильней.
А я ведь хотела быть лишь рядом с тобой!
А я ведь хотела быть лишь рядом с тобой! А ты лишь стал моей мечтой(