С чувствами по жизни
Стихи о любви парню горбовская
Лучше любить, ожидая нежности
Лучше любить, ожидая нежности, чем нежиться, ожидая любви
Как хочу с тобой все время быть
Как хочу с тобой все время быть я рядом,
Любоваться тобой и твоим добрым взглядом,
Проводить лишь с тобою все дни, и все ночи,
Исполнять все желанья, все, что только захочешь.
Я тебе лишь одной готов верность хранить
И тебе лишь одной свою жизнь подарить.
Шёпот ночи
Не коснутся тебя рукой
Эта ночь разделила нас…
Не услышишь ты голос мой
В этот пасмурный неба час,
Не увидишь в движеньях губ
Жажды только одной тебя;
И свисает на землю чуб
Чёрной ночи, на нас глядя
Она щурит лукаво глаз,
Показав на пасьянсы звёзд:
«Есть возможность ещё у вас
Отыскать в сонном мире мост…»
Не коснутся мне губ твоих,
Догорает светило снов,
По мосту из стихов моих
Шлю тебе я букеты слов…
Зачем слова? в безбрежности лазурной
Зачем слова? В безбрежности лазурной
Эфирных волн созвучные струи
Несут к тебе желаний пламень бурный
И тайный вздох немеющей любви.
И, трепеща у милого порога,
Забытых грез к тебе стремится рой.
Недалека воздушная дорога,
Один лишь миг — и я перед тобой.
Ты был моей несбыточной мечтою
Ты был моей несбыточной мечтою,
Тем самым сладким, добрым, нежным сном…
Так ярко-свЕтящей, далекою звездою,
Что согревает душу все сильнее с каждым днем…
Ты стал моей заслуженной победой,
Лучом надежды в темноте всех жизненных угроз
Моим случайным светлым амулетом,
Что сохранит меня от бед, невзгод и слез…
Спасибо, что ты есть в моей судьбе беспечной…
Я за тебя свой каждый день благодарю,
За эту вроде незаметную, но встречу…
Ты — жизнь моя! Я так тебя люблю…
Я тебя в своем сердце храню…
Я тебя очень бережно в своем сердце храню… каждый взгляд твоих красивых глаз, каждое слово, что произнесли твои ангельские губки, каждую секунду, что мы были рядом. Ты целиком и полностью заполонила собою мою душу и сердце… и не может моё сердечко уже без тебя… я люблю тебя малышка!
Твои движенья гибкие…
(из ‘Импровизаций странствующего романтика’)
Твои движенья гибкие,
Твои кошачьи ласки,
То гневом, то улыбкою
Сверкающие глазки…
То лень в тебе небрежная,
То — прыг! поди лови!
И дышит речь мятежная
Всей жаждою любви.
Тревожная загадочность
И ледяная чинность,
То страсти лихорадочность,
То детская невинность,
То мягкий и ласкающий
Взгляд бархатный очей,
То холод ужасающий
Язвительных речей.
Любить тебя — мученье,
А не любить — так вдвое…
Капризное творение,
Я полон весь тобою,
Мятежная и страшная —
Морская ты волна,
Но ты, моя желанная,
Ты киской создана.
И пусть под нежной лапкою
Кошачьи когти скрыты —
А все ж тебя в охапку я
Схватил бы, хоть пищи ты…
Что хочешь, делай ты со мной,
Царапай лапкой больно,
У ног твоих я твой, я твой —
Ты киска — и довольно.
Готов я все мучения
Терпеть как в стары годы,
От гибкого творения
Из кошачьей породы.
Пусть вечно когти разгляжу,
Лишь подойду я близко.
Я по тебе с ума схожу,
Прелестный друг мой — киска!
О, жизнь без завтрашнего дня
О, жизнь без завтрашнего дня!
Ловлю измену в каждом слове,
И убывающей любови
Звезда восходит для меня.
Так незаметно отлетать,
Почти не узнавать при встрече,
Но снова ночь. И снова плечи
В истоме влажной целовать.
Тебе я милой не была,
Ты мне постыл. А пытка длилась,
И как преступница томилась
Любовь, исполненная зла.
То словно брат. Молчишь, сердит.
Но если встретимся глазами —
Тебе клянусь я небесами,
В огне расплавится гранит.
К*
Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.
Ты позабыла: я свободы
Для заблужденья не отдам;
И так пожертвовал я годы
Твоей улыбке и глазам,
И так я слишком долго видел
В тебе надежду юных дней
И целый мир возненавидел,
Чтобы тебя любить сильней.
Как знать, быть может, те мгновенья,
Что протекли у ног твоих,
Я отнимал у вдохновенья!
А чем ты заменила их?
Быть может, мыслию небесной
И силой духа убежден,
Я дал бы миру дар чудесный,
А мне за то бессмертье он?
Зачем так нежно обещала
Ты заменить его венец,
Зачем ты не была сначала,
Какою стала наконец!
Я горд! — прости! люби другого,
Мечтай любовь найти в другом;
Чего б то ни было земного
Я не соделаюсь рабом.
К чужим горам, под небом юга
Я удалюся, может быть;
Но слишком знаем мы друг друга,
Чтобы друг друга позабыть.
Отныне стану наслаждаться
И в страсти стану клясться всем;
Со всеми буду я смеяться,
А плакать не хочу ни с кем;
Начну обманывать безбожно,
Чтоб не любить, как я любил —
Иль женщин уважать возможно,
Когда мне ангел изменил?
Я был готов на смерть и муку
И целый мир на битву звать,
Чтобы твою младую руку —
Безумец! — лишний раз пожать!
Не знав коварную измену,
Тебе я душу отдавал;
Такой души ты знала ль цену?
Ты знала — я тебя не знал!
Она
Есть что-то в ней, что красоты прекрасней,
Что говорит не с чувствами — с душой;
Есть что-то в ней над сердцем самовластней
Земной любви и прелести земной.
Как сладкое душе воспоминанье,
Как милый свет родной звезды твоей,
Какое-то влечет очарованье
К ее ногам и под защиту к ней.
Когда ты с ней, мечты твоей неясной
Неясною владычицей она:
Не мыслишь ты — и только лишь прекрасной
Присутствием душа твоя полна.
Бредешь ль ты дорогою возвратной,
С ней разлучась, в пустынный угол твой —
Ты полон весь мечтою необъятной,
Ты полон весь таинственной тоской.