Стихи лермонтов
Сострадание
Я сад под проливным дождем
Твоих безжалостных фантазий.
Начавшись ночью, хлещешь днём,
Себя с небес роняя наземь.
Я на виду, вся на виду-
Вбирают листья влажный шёпот,
Передавая вглубь нутру
По каплям жизнь твою и опыт.
Ты дождь, ты ливень. Пожалей!
И не ломай мне хрупких веток.
Но корни просят, просят — Лей!
Глотая соль земли.Ты меток,
Превратила всё в шутку сначала
Превратила всё в шутку сначала,
Поняла — принялась укорять,
Головою красивой качала,
Стала слезы платком вытирать.
И, зубами дразня, хохотала,
Неожиданно всё позабыв.
Вдруг припомнила всё — зарыдала,
Десять шпилек на стол уронив.
Подурнела, пошла, обернулась,
Воротилась, чего-то ждала,
Проклинала, спиной повернулась,
И, должно быть, навеки ушла…
Что ж, пора приниматься за дело,
За старинное дело свое.
Неужели и жизнь отшумела,
Отшумела, как платье твое?
Ты далеко, но я тебя дождусь
На голос твой я сердцем отзовусь,
На верность верностью отвечу.
Ты далеко, но я тебя дождусь,
Хотя и много времени до встречи.
Люблю тебя
люблю тебя любить
Я так люблю тебя любить
Я так люблю тебя касаться,
Рукой по телу проводить.
И я хочу тебе признаться:
Я так люблю тебя любить!
Люблю твои глаза и руки,
Люблю сердечка мерный стук,
Люблю дыханье, стоны, звуки,
Люблю тебя, мой нежный друг!
Тебе бы одарить меня
Тебе бы одарить меня
молчанием суровым,
а ты наотмашь бьёшь меня
непоправимым словом.
Как подсудимая стою…
А ты о прошлом плачешь,
а ты за чистоту свою
моею жизнью платишь.
А что глядеть тебе назад?-
там дарено, — не крадено.
Там всё оплачено стократ,
а мне гроша не дадено.
А я тебя и не виню,
а я сама себя ценю
во столько, сколько стою,-
валютой золотою!
А за окном снега, снега,
зима на всю планету…
…Я дорога, ах дорога!
Да только спросу нету.
Не ветер, вея с высоты
Не ветер, вея с высоты,
Листов коснулся ночью лунной;
Моей души коснулась ты —
Она тревожна, как листы,
Она, как гусли, многострунна.
Житейский вихрь ее терзал
И сокрушительным набегом,
Свистя и воя, струны рвал
И заносил холодным снегом.
Твоя же речь ласкает слух,
Твое легко прикосновенье,
Как от цветов летящий пух,
Как майской ночи дуновенье…
Любовь! любовь! и в судорогах, и в гробе
Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе
Насторожусь — прельщусь — смущусь — рванусь.
О милая! Ни в гробовом сугробе,
Ни в облачном с тобою не прощусь.
И не на то мне пара крыл прекрасных
Дана, чтоб на сердце держать пуды.
Спеленутых, безглазых и безгласных
Я не умножу жалкой слободы.
Нет, выпростаю руки, стан упругий
Единым взмахом из твоих пелен,
Смерть, выбью!— Верст на тысячу в округе
Растоплены снега — и лес спален.
И если все ж — плеча, крыла, колена
Сжав — на погост дала себя увесть,—
То лишь затем, чтобы, смеясь над тленом,
Стихом восстать — иль розаном расцвесть!
Сегодня в разговоре с мамой
Сегодня в разговоре с мамой, про тебя сказала «мой»… она всё поняла.
Помнишь, я дала тебе крылья
Помнишь, я дала тебе крылья
Такой вот нелепый дар,
Из своей спины их вырвав,
Тебе отдала, ты взял.
А они ведь почти не ношены,
Не успела я их испытать,
Была я на землю сброшена
До того, как научилась летать.
Я дала тебе крылья белые,
Чтобы смог ты к мечте воспарить,
Ты сказал мне: «Ну, ты и смелая,
Раз так умеешь любить.
Раз сумела ты с болью справиться,
Оголила лопатки свои.
Мне такие рисковые нравятся.
А они мне идут? Посмотри».
Я смотрела, глазам не верила
Почернело в крыльях перо,
Не тому свои крылья доверила,
Сердце выбрало не того.
Я вздохнула, и с болью справилась,
Заживут мои раны к зиме,
Мне летать все равно не нравилось,
Буду лучше ходить по земле.