Стихи о любви парню горбовская
Поцелуями прежде считал…
Поцелуями прежде считал
Я счастливую жизнь свою,
Но теперь я от счастья устал,
Но теперь никого не люблю.
И слезами когда-то считал
Я мятежную жизнь мою,
Но тогда я любил и желал —
А теперь никого не люблю!
И я счет своих лет потерял
И я крылья забвенья ловлю:
Как я сердце унесть бы им дал!
Как бы вечность им бросил мою!
Ты говорила мне «люблю»
Ты говорила мне «люблю»,
Но это по ночам, сквозь зубы.
А утром горькое «терплю»
Едва удерживали губы.
Я верил по ночам губам,
Рукам лукавым и горячим,
Но я не верил по ночам
Твоим ночным словам незрячим.
Я знал тебя, ты не лгала,
Ты полюбить меня хотела,
Ты только ночью лгать могла,
Когда душою правит тело.
Но утром, в трезвый час, когда
Душа опять сильна, как прежде,
Ты хоть бы раз сказала «да»
Мне, ожидавшему в надежде.
И вдруг война, отъезд, перрон,
Где и обняться-то нет места,
И дачный клязьминский вагон,
В котором ехать мне до Бреста.
Вдруг вечер без надежд на ночь,
На счастье, на тепло постели.
Как крик: ничем нельзя помочь!—
Вкус поцелуя на шинели.
Чтоб с теми, в темноте, в хмелю,
Не спутал с прежними словами,
Ты вдруг сказала мне «люблю»
Почти спокойными губами.
Такой я раньше не видал
Тебя, до этих слов разлуки:
Люблю, люблю… ночной вокзал,
Холодные от горя руки.
Мой человек
Я люблю тебя так, что мурашки гуляют по коже.
Посреди суеты даже время сбавляет свой бег.
Я люблю тебя так, как никто никогда и не сможет,
потому что ты мой, навсегда только мой человек.
Я люблю тебя так, что порою немножечко странно…
Параллели судьбы превратились в неистовый круг,
чтобы рядом, за руку ходили с тобой постоянно,
чтобы был ты отныне любимый, любовник и друг.
Я люблю тебя так, что становится частым дыханье.
Все теперь на двоих: и желанья, и сбивчивый пульс.
Ты — мой близкий, надежный, хороший, родной и случайный…
Тот, который сумел разогнать беспросветную грусть.
Утро моей мечты
Утро моей мечты — Я и рядышком Ты.
Дай мне каплю себя, дай частицу
Дай мне каплю себя, дай частицу,
Дай любовью сполна насладиться…
Дай мне нежности бурный поток,
Дай мне воздуха свежий глоток!
И позволь мне тобой любоваться,
Страстный пламень в тебя изливать,
Поцелуями всю покрывать…
Ночь, родная, должна продолжаться!
Из недописанного…
Отзвенели ручьи, распустилась листва,
Успокоилось сердце шальное…
На бумагу послушней ложатся слова,
Но навеки остался со мною
Я знаю…
Я знаю, мой милый, тебе очень сложно,
Я чувствую это, хоть ты далеко.
Мне вдруг на душе стало очень тревожно –
И я поняла, что тебе нелегко.
Я знаю, что ты опечален тоскою
И куришь, наверно, не первый уж час.
О, как же мне хочется снять, как рукою,
Все беды твои и невзгоды сейчас!
Я знаю, тебя обуяла тревога,
Хоть гонишь печальные помыслы прочь.
Но знай: за тебя я молить буду Бога,
И буду просить защитить и помочь.
Я знаю, мой милый, тебе очень туго.
О, как же мне хочется рядышком быть!
Но я для тебя не жена, не подруга,
И все, что могу – это Бога молить.
Пусть так. Ты лишь помни, что где-то на свете,
Какая-то фея тебя сбережет.
Любовью своей, что во тьме ярко светит,
А значит, все будет с тобой хорошо.
Давай будем с тобой просто вместе?
давай будем с тобой просто вместе? у нас будет одна квартира, одна фамилия, одни заботы на двоих, одна кухня, в которой мы будем кушать, а может и не только кушать у нас будут дети, семья и самое главное у нас будет счастье и любовь
Сонет 37
Признаюсь я, что двое мы с тобой,
Хотя в любви мы существо одно.
Я не хочу, чтоб мой порок любой
На честь твою ложился, как пятно.
Пусть нас в любви одна связует нить,
Но в жизни горечь разная у нас.
Она любовь не может изменить,
Но у любви крадет за часом час.
Как осужденный, права я лишен
Тебя при всех открыто узнавать,
И ты принять не можешь мой поклон,
Чтоб не легла на честь твою печать.
Ну что ж, пускай!.. Я так тебя люблю.
Что весь я твой и честь твою делю!
Хотел бы в единое слово
Хотел бы в единое слово
Я слить мою грусть и печаль
И бросить то слово на ветер,
Чтоб ветер унес его вдаль.
И пусть бы то слово печали
По ветру к тебе донеслось,
И пусть бы всегда и повсюду
Оно тебе в сердце лилось!
И если б усталые очи
Сомкнулись под грезой ночной,
О, пусть бы то слово печали
Звучало во сне над тобой.