Что – путь?

Мы все спешим куда-нибудь;
Царица наша – суета,
Но есть другой, — твердят нам путь,
Который скрыла темнота.
Как осознать куда идти,
Зачем мы здесь и почему,
Как можно истину найти
Всезнайно-гордому уму?!

Сказал мне Карлос:
— Что-то ты,
меня понять не захотел,
В законе вечной пустоты
Хуан нашел один пробел:
Под клювом властного орла
Зияет трещина миров,
Но человеческая мгла
На разум бросила покров,
И чтоб постигнуть нагуаль,
Пройди, проснувшись в пройме сна,
Пусть не прельстит тебя тональ,
На скорлупе крутого дна.

Но я не понял ничего,
И обратился к Дао-цы:
— Будь янем-волком до того,
Как инь постигнет путь овцы.

Открыл я каббалу, Эйн-соф
Обжег сиянием сфирот,
Заговорил иврит без слов:
Исправит ор страстей клипот.

Я Вьясадеву убеждал:
— Путь знать хочу через астрал!
Он мне четыре веды дал —
Четыре принципа начал.

Я стал арканы изучать,
Опять гляжу мешает что-то:
Лежит гермесова печать
На манускрипте книги Тота.

Устроил я себе джихад:
Решил «врагов» привлечь к ответу,
И вдруг увидел дивный сад,
Дворец и царскую карету,
И пенье ангелов над ней,
Златым сиянием искрящей,
Впряжённых ровно семь коней
В неё, и голосом звенящим,
Вдруг «некто» именем позвал,
Но я не шёл, парил смиренно.
— Хочу, чтоб ты сейчас узнал,
Что прячет разум сокровенно…

Кто скажет мне, что было это?!
Как мог проснуться я во сне?!
Любовь – есть путь, — кричали где-то
Из поднебесья птицы мне…

Открылась дверь ключом креста,
Путь – есть любовь…Любовь Христа.

Стихи

Сердечная история

Сто раз решал он о любви своей
Сказать ей твердо. Все как на духу!
Но всякий раз, едва встречался с ней,
Краснел и нес сплошную чепуху!

Хотел сказать решительное слово,
Но, как на грех, мучительно мычал.
Невесть зачем цитировал Толстого
Или вдруг просто каменно молчал.

Вконец растратив мужество свое,
Шагал домой, подавлен и потерян.
И только с фотографией ее
Он был красноречив и откровенен.

Перед простым любительским портретом
Он смелым был, он был самим собой.
Он поверял ей думы и секреты,
Те, что не смел открыть перед живой.

В спортивной белой блузке возле сетки,
Прядь придержав рукой от ветерка,
Она стояла с теннисной ракеткой
И, улыбаясь, щурилась слегка.

А он смотрел, не в силах оторваться,
Шепча ей кучу самых нежных слов.
Потом вздыхал: — Тебе бы все смеяться,
А я тут пропадай через любовь!

Она была повсюду, как на грех:
Глаза… И смех — надменный и пьянящий…
Он и во сне все слышал этот смех.
И клял себя за трусость даже спящий.

Но час настал. Высокий, гордый час!
Когда решил он, что скорей умрет,
Чем будет тряпкой. И на этот раз
Без ясного ответа не уйдет!

Средь городского шумного движенья
Он шел вперед походкою бойца.
Чтоб победить иль проиграть сраженье,
Но ни за что не дрогнуть до конца!

Однако то ли в чем-то просчитался,
То ли споткнулся где-то на ходу,
Но вновь краснел, и снова заикался,
И снова нес сплошную ерунду.

— Ну вот и все! — Он вышел на бульвар,
Достал портрет любимой машинально,
Сел на скамейку и сказал печально:
— Вот и погиб ‘решительный удар’!

Тебе небось смешно. Что я робею.
Скажи, моя красивая звезда:
Меня ты любишь? Будешь ли моею?
Да или нет? — И вдруг услышал: — Да!

Что это, бред? Иль сердце виновато?
Иль просто клен прошелестел листвой?
Он обернулся: в пламени заката
Она стояла за его спиной.

Он мог поклясться, что такой прекрасной
Еще ее не видел никогда.
— Да, мой мучитель! Да, молчун несчастный!
Да, жалкий трус! Да, мой любимый! Да!

Стихи

Он ничего мне не обещал

Он ничего мне не обещал.
Он просто был. Где-то между строк.
Он иногда без меня скучал,
Бывало, даже уснуть не мог.

Он ни о чем меня не просил.
Он просто был. Не таким, как все.
Мои ладони в него вросли,
Или так просто казалось мне?

О, не тревожь меня укорой справедливой!

О, не тревожь меня укорой справедливой!
Поверь, из нас из двух завидней часть твоя:
Ты любишь искренно и пламенно, а я —
Я на тебя гляжу с досадою ревнивой.

И, жалкий чародей, перед волшебным миром,
Мной созданным самим, без веры я стою —
И самого себя, краснея, сознаю
Живой души твоей безжизненным кумиром.

Стихи

Когда встречаются в толпе два взгляда

Когда встречаются в толпе два взгляда
И словно ток бежит по телу дрожь,
И в мыслях фейерверки звездопада
И не тревожит уж, где правда, а где ложь…

Лишь бы увидеть, и прижаться, и поверить
Пусть в эфемерное, но счастье на двоих!
Такое происходит, когда двери
Становятся открыты для любви!

Я посвятил тебе стихи

Я посвятил тебе стихи.
То стонет строчка, то ликует.
С неё слетают поцелуи
и нет словесной шелухи.

Цветами сыпет вдохновенье
в моей истомленной строке
и всё любовное волненье
лежит, вздыхая на листке.

Ты у меня одна

Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в году весна,
Словно в степи сосна.
Нету другой такой
Ни за какой рекой,
Нет за туманами,
Дальними странами.

В инее провода,
В сумерках города.
Вот и взошла звезда,
Чтобы светить всегда,
Чтобы гореть в метель,
Чтобы стелить постель,
Чтобы качать всю ночь
У колыбели дочь.

Запомни меня навечно…

Запомни меня навечно,
запомни меня, как данность.
Я стала так быстротечна
и в этом стихами каюсь.

Запомни меня, как ветер,
запомни меня, как счастье.
Мы просто с тобой не дети.
Мы — вместо улыбки «здравствуй».

Запомни меня, как сказку,
запомни меня, как море.
Ты знаешь, а я прекрасна —
орнамент в твоем узоре.

Запомни меня, как кофе,
запомни меня, как лето.
Приносишь в подарок тоффи
и другу молчишь об этом.

Запомни меня, как нежность,
запомни меня, как утро.
Я стала с тобою грешной
и бью иногда посуду.

Соловей мой, соловей

Соловей, мой соловей,
Голосистый соловей!
Ты куда, куда летишь,
Где всю ночку пропоешь?
Кто-то бедная, как я,
Ночь прослушает тебя,
Не смыкаючи очей,
Утопаючи в слезах?
Ты, лети мой соловей,
Хоть за тридевять земель,
Хоть за синие моря,
На чужие берега;
Побывай во всех странах,
В деревнях и в городах:
Не найти тебе нигде
Горемычнее меня.
У меня ли у младой
Дорог жемчуг на груди,
У меня ли у младой
Жар-колечко на руке,
У меня ли у младой
В сердце миленький дружок.
В день осенний на груди
Крупный жемчуг потускнел,
В зимню ночку на руке
Распоялося кольцо,
А как нынешней весной
Разлюбил меня милой.