Как это важно — быть любимой.

Как это важно — быть любимой. По настоящему, всерьёз. Единственной, необходимой до сумасшествия, до слез. Любимой быть без опасений, без подозрений и тревог, без страха и пустых сомнений, так как любовь задумал Бог.

Я вам часто писала

Я Вам часто писала…
К стихам припадая губами.
Только Вами ночами дышала,
Покрывая постель облаками…

Я любила, взрываясь цветами,
Грела сердце в своих объятьях.
С Вами я о плохом забывала,
Утопая в ладонях от счастья…

Я любила… но Вы не любили…
Грелись, словно замёрзший путник.
Приходили, когда хотели.
Уходили… мой ветер-распутник…

Вот опять окно

Вот опять окно,
Где опять не спят.
Может, пьют вино,
Может, так сидят.
Или просто – рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.
Крик разлук и встреч –
Ты, окно в ночи!
Может – сотни свеч,
Может – две свечи…
Но и нет уму
Моему покоя…
И в моем дому
Завелось такое…

Может, любит, скорее привязанность

может, любит, скорее привязанность. может, нравится, вероятно, просто обман зрения. Может хочет, но боится. Успокаивала она сама себя, каждый вечер. Но сердце чувствовало это «может».. а вот мысли не могли смириться с сердцем. Вскоре прошло время, они расстались. И теперь она поняла, что она любила, нравился, хотела.. уже потеряла.. попытается вернуть. Уже ничего не выйдет

Меня дурманит аромат

Меня дурманит аромат
Твоих изгибов. В предвкушении
Глаза мои сейчас блестят,
И ты подвластна наваждению.

Губами прикоснусь к устам,
Сожму руками грудь я смело.
Сейчас нет места здесь словам:
Нас захватила страсть всецело.

Лилит

На «любовь — не любовь» я гадала по ивовым прутьям
В абрикосовом небе сгорал свежевыжатый иней.
Только нежное сердце сползало рубиновой ртутью
И послушно ложилось под ноги курносой богини

Супостатом с распятьем я пела «Высокую мессу»
На безбашенной тусе, заправившись ангельской пылью.
Я сбегала от дьявола к Богу, от ангела — к бесу
Атеисткой осталась и, вскоре, меня позабыли

Я все думала – кто меня держит за хрупкую шею?
Я хотела того, что другие уже получили
Умираете вы, ну а я день за днем хорошею
А взамен – убиваю всех тех, кого вы приручили

Не охладела, нет…

Не охладела, нет,
скрываю грусть.
Не разлюбила,—
просто прячу ревность.
Не огорчайся,
скоро я вернусь.
Не беспокойся,
никуда не денусь.
Не осуждай меня,
не прекословь,
не спорь
в своем ребячестве
жестоком…
Я для тебя же
берегу любовь,
чтоб не изранил насмерть
ненароком.

Когда мы были молодые

Когда мы были молодые
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые
И розы красные росли.

В саду пиликало и пело —
Журчал ручей и пел овраг,
Черешни розовое тело
Горело в окнах, как маяк.

С тех пор прошло четыре лета.
Сады — не те, ручьи — не те.
Но живо откровенье это
Во всей священной простоте:

Когда мы были молодыми
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые
И розы красные росли.

Тетрадку дайте мне, тетрадку —
Чтоб этот мир запечатлеть,
Лазурь, сверканье, лихорадку!
Давясь от нежности, воспеть

Все то, что душу очищало,
И освещало, и влекло,
И было с самого начала,
И впредь возникнуть не могло:

Когда мы были молодые
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые
И розы красные росли.