Я любила его

Я любила его
Жарче дня и огня,
Как другим не любить
Никогда, никогда!

Только с ним лишь одним
Я на свете жила;
Ему душу мою,
Ему жизнь отдала!

Что за ночь, за луна,
Когда друга я жду!
И, бледна, холодна,
Замираю, дрожу!

Вот он идет, поет:
‘Где ты, зорька моя?’
Вот он руку берет,
Вот целует меня!

‘Милый друг, погаси
Поцелуи твои!
И без них при тебе
Огнь пылает в крови;

И без них при тебе
Жжет румянец лицо,
И волнуется грудь
И кипит горячо!

И блистают глаза
Лучезарной звездой!’
Я жила для него —
Я любила душой!

Не жена ему я венчанная

Не жена ему
Я венчанная,
Да люблю его,
Окаянная.
Для него ли я,
Друга милого,
Дом родной, отца,
Мать покинула.
Без него от слез
Я не вижу дня…
Словно зельем он
Опьянял меня.
По полям весной
Все гулял со мной
До тех пор, пока
Не сходил к другой…
И теперь за ней
Он гоняется,
А со мной, злодей,
И не знается.

Люби и будь любима.

Люби и будь любима. Забудь, не забывай. И помни не один он. Их много так и знай

Обида

Ты меня давно не понимаешь.
Я теперь стал хмур и нелюдим.
Расскажи о ком же ты мечтаешь?
Ведь любовь рассеялась как дым.

Отцвели, давно увяли розы.
С пепелища в высь умчался дым
И легли крещенские морозы.
Злой судьбой над именем моим.

Ты забыла в рай земной дорогу
И порой презрением греша.
Разбиваешь сердце по- немногу.
А страдает грешная душа.

И не стой в глазах передо мною.
Как тумана серо-сизый дым.
Пахнущий далёкою весною.
Когда был ещё я молодым.

Я пишу, возможно, некрасиво.
Но как болит от этих слов душа!.
Будь …счастлива, В моих глазах, курсивом.
Выводит остриё карандаша.

Мы с тобой

Мы с тобой и в радости, и в горе,
Мы с тобой и в холод, и в жару,
Мы с тобой на суше или в море,
В снежную холодную пургу,

В одиночестве, в большом кругу друзей,
На работе, дома и в метро…
Где бы ни были, неважно даже где,
Мы с тобою целое одно!

Я тебе ничего не скажу…

Я тебе ничего не скажу,
Я тебя не встревожу ничуть,
И о том, что, я молча твержу,
Не решусь ни за что намекнуть.

Целый день спят ночные цветы,
Но лишь солнце за рощу зайдет,
Раскрываются тихо листы,
И я слышу, как сердце цветет.

И в больную усталую грудь
Веет влагой ночной… Я дрожу.
Я тебя не встревожу ничуть,
Я тебе ничего не скажу.

В человеческом организме

В человеческом организме
Девяносто процентов воды,
Как, наверное, в Паганини,
Девяносто процентов любви.

Даже если — как исключение —
Вас растаптывает толпа,
В человеческом назначении —
Девяносто процентов добра.

Девяносто процентов музыки,
Даже если она беда,
Так во мне, несмотря на мусор,
Девяносто процентов тебя.