С чувствами по жизни
Стихи о любви пушкин
Я буду сильной всем на зло
Я буду сильной всем на зло,в глазах своих всю боль упрячу,и лишь в открытое окно луна увидит,как я плачу…
Капля — роса любви
Капля — роса любви
Медленно с губ стекает.
Буду всегда, смотри —
Лишь для тебя такая!
Можешь бесстыжей звать
Можешь ласкать распутно.
Светит любовь опять
Шариком ярким ртутным.
Время торопит шаг.
Не задержать ладонью.
Тихо твоя душа
Счастья слезу уронит.
Однажды утром ты проснешься и поймёшь
¦Однажды утром ты проснешься и поймёшь, как мы были дороги… Но когда этот день придет, мы будем просыпаться с теми, кто понял это раньше…
Знай, что не глаз одних сиянье
Знай, что не глаз одних сиянье
Во мне любви огонь зажгло —
Тревожат сон воспоминанья
О том, как все вчера прошло:
Весь облик твой, всегда прекрасный
И в сумерках, и ясным днем;
Восторга крик, когда подвластны
Любовной страсти мы вдвоем!
В томленьи жду я новой встречи,
Что нам сулит грядущий вечер!
Пока женщина заинтересована в мужчине, она не исчезнет..
Пока женщина заинтересована в мужчине, она не исчезнет.. Пока мужчина заинтересован в женщине, он её всегда и везде найдет, даже если она исчезнет.
Я хочу быть твоею милой
Я хочу быть твоею милой.
Я хочу быть твоею силой,
свежим ветром,
насущным хлебом,
над тобою летящим небом.
Если ты собьешься с дороги,
брошусь тропкой тебе под ноги
без оглядки иди по ней.
Если ты устанешь от жажды,
я ручьем обернусь однажды,—
подойди, наклонись, испей.
Если ты отдохнуть захочешь
посредине кромешной ночи,
все равно —
в горах ли, в лесах ли,—
встану дымом над кровлей сакли,
вспыхну теплым цветком огня,
чтобы ты увидал меня.
Всем, что любо тебе на свете,
обернуться готова я.
Подойди к окну на рассвете
и во всем угадай меня.
Это я, вступив в поединок
с целым войском сухих травинок,
встала лютиком у плетня,
чтобы ты пожалел меня.
Это я обернулась птицей,
переливчатою синицей,
и пою у истока дня,
чтобы ты услыхал меня.
Это я в оборотном свисте
соловья.
Распустились листья,
в лепестках — роса.
Это — я.
Это — я.
Облака над садом…
Хорошо тебе?
Значит, рядом,
над тобою — любовь моя!
Я узнала тебя из многих,
нераздельны наши дороги,
понимаешь, мой человек?
Где б ты ни был, меня ты встретишь
все равно ты меня заметишь
и полюбишь меня навек.
Я опять иду по морозу…
Я опять иду по морозу,
Ранним утром – на электричку:
Это стало уже привычкой –
Просто: жизненно-важной дозой.
Город спит, и народу мало,
А маршрут до тебя – далече,
Но без еженедельной встречи,
Полагаю, меня б не стало…
Прогреваю согретым пальцем
Замороженное оконце…
Не хочу я сегодня солнца –
Целый день – твоим постояльцем
В любви ничего невозможного нет!
Возможно, что где-то на улочке тихой
Грустит вечерами, мечту затая,
Возможно, кассирша, возможно, ткачиха,
Возможно, студентка, возможно, швея.
Возможно, что есть замечательный парень,
Бродить одиноко он тоже не рад.
Возможно, механик, возможно, полярник,
Возможно, строитель, возможно, солдат.
И очень возможно, пути их сойдутся,
Что часто бывает на этой земле.
Возможно, в Одессе, возможно в Иркутске
Возможно, в Тамбове, возможно, в Орле.
И сразу же сердце забьется тревожно,
И звезды подарят им ласковый свет.
Возможно, возможно, конечно возможно,
В любви ничего невозможного нет!
К наталье
Pourquoi craindrais-je de le dire?
C’et Margot qui fixe mon gout.
Так и мне узнать случилось,
Что за птица Купидон;
Сердце страстное пленилось;
Признаюсь — и я влюблен!
Пролетело счастья время,
Как, любви не зная бремя,
Я живал да попевал,
Как в театре и на балах,
На гуляньях иль в воксалах
Легким зефиром летал;
Как, смеясь назло амуру,
Я писал карикатуру
На любезный женский пол;
Но напрасно я смеялся,
Наконец и сам попался,
Сам, увы! с ума сошел.
Смехи, вольности — все под лавку,
Из Катонов я в отставку,
И теперь я — Селадон!
Миловидной жрицы Тальи
Видел прелести Натальи,
И уж в сердце — Купидон,
Так, Наталья! признаюся,
Я тобою полонен,
В первый раз еще, стыжуся,
В женски прелести влюблен.
Целый день, как ни верчуся,
Лишь тобою занят я;
Ночь придет — и лишь тебя
Вижу я в пустом мечтанье,
Вижу, в легком одеянье
Будто милая со мной;
Робко, сладостно дыханье,
Белой груди колебанье,
Снег затмившей белизной,
И полуотверсты очи,
Скромный брак безмолвной ночи —
Дух в восторг приводят мой!..
Я один в беседке с нею,
Вижу… девственну лилею,
Трепещу, томлюсь, немею…
И проснулся… вижу мрак
Вкруг постели одинокой!
Испускаю вздох глубокий,
Сон ленивый, томноокий
Отлетает на крылах.
Страсть сильнее становится,
И, любовью утомясь,
Я слабею всякий час.
Все к чему-то ум стремиться,
А к чему? — никто из нас
Дамам вслух того не скажет,
А уж так и сяк размажет.
Я — по-свойски объяснюсь.
Все любовники желают
И того, чего не знают;
Это свойство их — дивлюсь!
Завернувшись балахоном,
С хватской шапкой набекрень
Я желал бы Филимоном
Под вечер, как всюду тень,
Взяв Анюты нежну руку,
Изъяснять любовну муку,
Говорить: она моя!
Я желал бы, чтоб Назорой
Ты старался меня
Удержать умильным взором.
Иль седым Опекуном
Легкой, миленькой Розины,
Старым пасынком судьбины,
В епанче и с париком,
Дерзкой пламенной рукою
Белоснежну, полну грудь…
Я желал бы… да ногою
Моря не перешагнуть,
И, хоть по уши влюбленный,
Но с тобою разлученный,
Всей надежды я лишен.
Но, Наталья! ты не знаешь,
Кто твой нежный Селадон,
Ты еще не понимаешь,
Отчего не смеет он
И надеяться? — Наталья!
Выслушай еще меня:
Не владелец я Сераля,
Не арап, не турок я.
За учтивого китайца,
Грубого американца
Почитать меня нельзя,
Не представь и немчурою,
С колпаком на волосах,
С кружкой, пивом налитою,
И с цигаркою в зубах.
Не представь кавалергарда
В каске, с длинным палашом.
Не люблю я бранный гром:
Шпага, сабля, алебарда
Не тягчат моей руки
За Адамовы грехи.
— Кто же ты, болтун влюбленный? —
Взглянь на стены возвышенны,
Где безмолвья вечный мрак;
Взглянь на окна заграждены,
На лампады там зажжены…
Знай, Наталья! — я… монах!